Введение

Годовые темпы роста в регионе с переходной экономикой понизились с 2,3% в 2013 году до 1,9% в 2014 году и, по имеющимся прогнозам, в 2015 году будут снижаться и далее. Снижение темпов роста в регионе оказалось более существенным, чем на других формирующихся рынках мира.

Экономические перспективы региона формировались в последние 12 месяцев под воздействием ряда факторов. Во-первых, существенно упали цены на нефть по сравнению с их уровнями, характерными для периода с 2010 по середину 2014 года. Во-вторых, степень геополитической неопределенности, обусловленной конфликтом на Украине, оставалась весьма высокой, а рост экстремизма и геополитической напряженности на Ближнем Востоке негативно сказался на экономике стран Юго-Восточного Средиземноморья (ЮВС) и Турции. В третьих, в январе 2015 года Европейский центральный банк (ЕЦБ) объявил о начале реализации программы количественного смягчения, предусматривающей ежемесячную покупку центральными банками стран еврозоны соответствующих государственных облигаций. В отличие от этого Федеральная резервная система (ФРС) США завершила свой третий раунд количественного смягчения и, как ожидается, в дальнейшем будет ужесточать кредитно-денежную политику. Между тем, в пострадавших от кризиса экономиках Украины и Греции продолжалась крупная макроэкономическая перестройка.

Экономический рост в регионе

В целом государства Центральной Европы и Балтии (ЦЕБ) выиграли от программы количественного смягчения ЕЦБ, наметившегося подъема в еврозоне и снижения цен на сырьевые товары. Основной движущей силой роста являлся внутренний спрос на фоне сокращения безработицы и повышения заработной платы. В нескольких странах наблюдалось и увеличение объемов экспорта. В некоторых случаях росту способствовало существенное повышение объема государственных инвестиций до намеченного на конец 2015 года крайнего срока использования выделенных средств по предыдущей программе структурных фондов ЕС.

Динамика роста в Юго-Восточной Европе (ЮВЕ) не была однозначной, несмотря на улучшение внешних условий. В то же время регион продемонстрировал значительную устойчивость по отношению к потрясениям, таким как сильное наводнение в Боснии и Герцеговине и Сербии в середине 2014 года. Кипр продолжал демонстрировать хорошие результаты в рамках своей программы выхода из кризиса (которая действует с апреля 2013 года) при существенном снижении темпов сокращения объемов производства в 2014 году.

После шести лет глубокого спада в Греции (страна-член ЕБРР, получающая финансирование с 2015 года) в 2014 году отмечен незначительный положительный среднегодовой рост (0,8%). Однако в 2015 году неопределенность в отношении программы реформ нового правительства и его взаимоотношений с международными кредиторами подорвали доверие инвесторов и потребителей, в результате чего в стране наблюдается устойчивый отток вкладов из банковской системы. Положение достигло критической точки в конце июня – начале июля, когда правительство закрыло банки в стране и ввело жесткие ограничение на снятие денег в банкоматах, а также механизмы контроля за капиталом с широким диапазоном действия. Кроме того, у Греции образовалась временная задолженность по ее платежам Международному валютному фонду (МВФ). Обстановка разрядилась во второй половине июля, когда ЕС согласился предоставить Греции промежуточный кредит в размере 7,2 млрд. евро через Европейский механизм финансовой стабилизации для ликвидации ее задолженности перед МВФ и предоставления ей возможности произвести плановые платежи по облигациям ЕЦБ. Банки страны возобновили работу 20 июля, но ограничения на снятие денег и механизмы контроля за капиталом были сохранены.

Годовые темпы роста в Турции в 2014 году снизились до 2,9 процента. В 2015 году экономика страны продолжала не до конца использовать свой потенциал роста, несмотря на выгоды от снижения цен на нефть, ввиду ожиданий ужесточения кредитно-денежной политики в Соединенных Штатах, роста геополитической напряженности в регионе, ожидаемой неопределенности во внутренней политике после парламентских выборов в июне и пессимистических настроений среди инвесторов, что вызвало повышение надбавки на страновой риск на фоне относительно низких показателей ее экспорта. Хронический дефицит счета текущих операций Турции в 2014 году несколько сократился, чему способствовало снижение цен на сырьевые товары, но все же оставался значительным на уровне 5,7% ВВП.

Набирает темп подъем в регионе ЮВС. Рост в Египте – стране с крупнейшей экономикой в регионе – активизировался в результате увеличения объемов частного потребления и инвестиций. Экономической активности способствовали стратегические реформы, более стабильная политическая обстановка и стимулирующая налогово-бюджетная политика благодаря финансированию со стороны Совета сотрудничества стран Залива. В других странах региона темпы оживления были более медленными. Между тем, регион по-прежнему страдал от атак экстремистов.

Если в регионах ЦВЕ, ЮВЕ и ЮВС экономические перспективы в целом несколько улучшились, то в России, Центральной Азии и регионе Восточной Европы и Кавказа (ВЕК) произошло их существенное ухудшение. В первой половине 2015 года объемы производства в России сократились, причем снижение цен на нефть усугубило структурные проблемы экономики и усилило воздействие экономических санкций, введенных Европейским союзом, Соединенными Штатами и рядом других стран.  В первые несколько месяцев 2015 года темпы снижения реальной заработной платы и объемов розничной торговли составляли почти 10 процентов.

Сокращение денежных переводов и спроса на экспорт из России – в сочетании со спецификой структурных проблем в различных странах – повлекло за собой существенное замедление роста в регионе ВЕК и Центральной Азии в конце 2014 и первой половине 2015 года. Экономическая активность на Украине в первой половине 2015 года еще более снизилась как следствие отсутствия доверия со стороны инвесторов и потребителей, ужесточения налогово-бюджетной и кредитно-денежной политики в рамках осуществляемой в стране программы макроэкономических корректировок и реформирования, продолжающихся переговоров о реструктуризации внешнего долга, повышения тарифов на энергоносители, банкротства банков и далеко идущих преобразований в банковском секторе.

В остальной части общего макроэкономического обзора более подробно рассматриваются изменения во внешних условиях и их воздействие на экономику стран региона.

Снижение цен на сырьевые товары

Цена нефти марки Брент, составлявшая в 2010–2013 годах и в первые три квартала 2014 года 100–110 долл. США за баррель, резко упала. В январе ее падение остановилось на отметке порядка 45 долл. США за баррель, после чего она подросла примерно до 65 долл. США за баррель. Затем, в июле 2015 года, она вновь понизилась до порядка 50–55 долл. США за баррель, когда Иран (крупный производитель нефти) достиг договоренности с международным сообществом, которая открывает возможность для снятия экономических санкций, ограничивающих объем экспорта из этой страны. Снижение цены на нефть является главным образом следствием увеличения объемов добычи нефти (в том числе сланцевой) в Соединенных Штатах в условиях слабого роста мирового спроса. Цены на металлы также снизились, хотя и не так резко.

Большинство стран операций ЕБРР получили прямые выгоды от снижения цен на нефть за счет уменьшения затрат на импорт энергоносителей и улучшения в свою пользу условий внешней торговли (т.е. соотношения средней стоимости их экспорта к средней стоимости их импорта; см. диаграмму М.1). Больше всего от снижения цен на углеводороды выиграли за счет уменьшения стоимости импорта следующие страны: Греция, Иордания, Кипр, Киргизская Республика, Марокко и Турция. В регионе ЦЕБ снижение затрат на импорт энергоносителей оценивается в среднем приблизительно в 2% от ВВП.

Страны региона ЮВС также выигрывают благодаря экономии бюджетных средств от снижения затрат на прямые и косвенные внутренние энергетические субсидии. По имеющимся оценкам, 50-процентное снижение цен на нефть выражается в экономии бюджетных средств в размере порядка 1–3% ВВП по региону. Кроме того, снижение цен на нефть обеспечивает благоприятные условия для дальнейшего реформирования субсидий, что является важным элементом повышения устойчивости государственных финансов в указанных странах в среднесрочной перспективе.

Вместе с тем, если выгоды от снижения цен на нефть в целом распределяются по значительному числу стран, то потери сосредоточены в основных экспортерах нефти и газа (Азербайджан, Казахстан, Россия и Туркменистан). Падение цен на нефть существенно ухудшило экономические перспективы таких стран. Так, например, в России снижение цен на нефть усугубило эффект слабого доверия инвесторов в свете экономических санкций, действующих с марта 2014 года, а также структурные проблемы в ее экономике.

Хотя Азербайджан и Казахстан еще более зависят от экспорта углеводородов, чем Россия (с точки зрения его доли в общем объеме экспорта, государственных доходах и совокупной величине добавленной стоимости), они смогли накопить значительные средства в специальных нефтяных фондах, которые обеспечивают необходимый стратегический задел для создания крупных налогово-бюджетных стимулов, и тем самым смягчения последствий сокращения экспорта и налоговых поступлений. В России же, напротив, возможности налогово-бюджетного стимулирования ограничены относительно низким объемом финансовых резервов в стабилизационных фондах страны.

Экономический спад в России повлек за собой ощутимые негативные побочные последствия для экономики многих стран региона ВЕК и Центральной Азии, сильно зависящей от России в плане экспорта, инвестиций и денежных переводов (см. индекс оценки экономической зависимости от России и соответствующие разделы “Доклада о переходном процессе за 2014 год”). В этих странах косвенные последствия снижения цен на нефть (через их воздействие на Россию) могут более чем нейтрализовать прямые выгоды от улучшения условий внешней торговли.

Диаграмма M.1

ИСТОЧНИК: «Перспективы развития мировой экономики» МВФ и расчеты авторов.

ПРИМЕЧАНИЕ. В настоящие расчеты заложено предположение, что средняя цена нефти марки Брент в 2015 году составит 55 долл. США за баррель по сравнению с 97 долл. США за баррель в 2014 году. Условия внешней торговли той или иной страны определяются как средняя стоимость ее экспорта в процентном выражении от средней стоимости ее импорта.

Запуск программы количественного смягчения в еврозоне и кризис в Греции

Еще одним фактором, участвовавшим в формировании экономических перспектив региона, является запуск программы количественного смягчения в еврозоне. В конце января 2015 года на фоне снижения темпов инфляции и слабых перспектив роста в еврозоне ЕЦБ объявил о начале реализации программы количественного смягчения, предусматривающей ежемесячное приобретение активов на сумму в 60 млрд. евро, которое нацелено непосредственно на государственный долг. Программа будет осуществляться, по меньшей мере, до сентября 2016 года. Хотя рынки в целом ожидали такое объявление, масштабы и объем этой программы превзошли их ожидания.

Фондовые биржи в еврозоне отреагировали на это оживлением, и доходы по государственным облигациям сначала упали (а в некоторых случаях временно приобрели отрицательное значение), однако впоследствии несколько поднялись. Затем, в июне-июле 2015 года, последовало дальнейшее обесценение евро по отношению к доллару США по мере эскалации греческого кризиса.

Денежно-кредитные условия в странах еврозоны и странах с тесными экономическими связями с еврозоной после запуска программы количественного смягчения стали менее жесткими. Кипр, Латвия, Литва, Словакия, Словения и Эстония имеют право на прямое приобретение активов в рамках данной программе (из стран с переходной экономикой последней вошла в еврозону Литва – 1 января 2015 года). Греция также может получить такое право, учитывая достижение договоренности с Европейской комиссией, ЕЦБ, МВФ и Европейским стабилизационным механизмом по новой программе выхода из кризиса. Процентные ставки во многих других странах Центральной Европы и региона ЮВЕ снизились, отражая уровень процентных ставок в еврозоне. Фондовые рынки в этих странах также демонстрировали высокий рост. Так, например, в период, последовавший за объявлением программы количественного смягчения, фондовые бумаги в Венгрии и Польше превзошли как контрольный показатель “Standard & Poor’s”, так и мировые контрольные показатели по эмитентам на формирующихся рынках.

Помимо этого, курс большинства валют в регионах ЦЕБ и ЮВЕ (равно как и национальной валюты Турции) понизился по отношению к доллару США, следуя за курсом евро (см. диаграмму М.2). Ослабление национальных валют (согласно взвешенному по объему торговли индексу) и более благоприятные кредитно-денежные условия должны повысить конкурентоспособность в этих странах. В то время как многие новые государства – члены ЕС за период с 2010 года повысили свою конкурентоспособность по отношению к странам ЕС-15 с точки зрения скорректированных по валютному курсу удельных затрат на оплату труда, в некоторых из них (в частности в Болгарии и государствах Балтии) наблюдается снижение конкурентоспособности (см. диаграмму М.3).

В то же время обесценение валют может означать повышение стоимости обслуживания долга, деноминированного в долларах США. Так, в частности, увеличение бремени долга, деноминированного в долларах США, может сказаться на Турции, а обесценение евро – валюты, используемой ключевыми торговыми партнерами Турции, – уменьшает эффект повышения конкурентоспособности, полученный за счет ослабления позиций лиры.

Диаграмма M.2
Страны операций ЕБРР Др. форм. рынки Проч.
  • Сен. 2014 г. - янв. 2015 г.
  • Янв. 2015 г. - авг. 2015 г.
  • Общее изменение

ИСТОЧНИК: агентство «Блумберг» и расчеты авторов.

ПРИМЕЧАНИЕ. Положительные значения означают повышение курса к доллару США.

Диаграмма M.3

ИСТОЧНИК: «Евростат» и расчеты авторов.

ПРИМЕЧАНИЕ. Удельные затраты на оплату труда скорректированы на разницу в валютных курсах и выражены по отношению к невзвешенному среднему значению удельных затрат на оплату труда в экономиках ЕС-15. Оценки за первый квартал 2015 года основаны на неполных предварительных данных.

Ожидаемое ужесточение кредитно-денежной политики в Соединенных Штатах

В отличие от событий в еврозоне и Японии, денежно-кредитная политика в Соединенных Штатах была нейтральной на фоне прекращения роста общего объема активов ФРС. В результате доллар США укрепился по отношению к большинству валют. Ожидается постепенное ужесточение кредитно-денежной политики США по мере повышения процентных ставок ФРС.

Как отмечалось в «Докладе о переходном процессе за 2014 год», ужесточение кредитно-денежной политики в Соединенных Штатах, как правило, влечет за собой сокращение притока капитала на формирующиеся рынки (по крайней мере, временно) и повышение волатильности такого притока. Это является следствием презюмируемого ухудшения баланса рисков и выгод вложения средств на формирующихся рынках, когда прибыль на капитал, вложенный в основные развитые рынки, растет.

Данные по движению средств паевых фондов указывают на то, что приток и отток средств действительно обнаруживают сильную корреляцию во всех странах с развивающимися рынками Азии, Латинской Америки и Европы, поскольку они, как правило, в весьма значительной степени определяются глобальным восприятием рисков и кредитно-денежной политикой в Соединенных Штатах1. Кроме того, волатильность ежемесячного притока капитала на формирующиеся рынки (рассчитывается как среднее стандартное изменение ежемесячных потоков в различные страны за пятимесячный период и выражается как процентная доля от ВВП) усилилась после первого объявления о постепенном отказе от количественного смягчения в июне 2013 года (см. диаграмму М.4).

Фактическое уменьшение денежных вливаний (т.е. сокращение объема активов, ежемесячно приобретаемых Федеральной резервной системой) началось только в январе 2014 года и явилось событием, которое в целом ожидалось и учитывалось рынками. Тем не менее, когда ФРС фактически приступила к проведению такой политики на практике, волатильность притока капитала на формирующиеся рынки вновь возросла (хотя и не столь резко).

Этот факт позволяет предположить, что с повышением процентных ставок приток капитала на формирующиеся рынки может стать еще более волатильным, причем на начальном этапе чистый приток капитала на такие рынки сократится. Страны, испытывающие сильную зависимость от притока капитала, а не от прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в части финансирования своих текущих операций (такие как Турция) окажутся в числе особо уязвимых, если увеличение процентных ставок в США превысит ожидавшиеся уровни. Распродажа со скидкой акций на фондовых биржах Китая в августе 2015 года привела к резкому росту волатильности на мировых финансовых рынках. В результате, отток капитала из стран с формирующимся рынком предположительно усилился.

Диаграмма M.4

ИСТОЧНИК: данные “EPFR Global” и расчеты авторов.

ПРИМЕЧАНИЕ. Взвешенные по ВВП средние значения по странам на основе сведений о потоках средств паевых фондов. Затененные участки соответствуют пятимесячным периодам, относящимся к каждому событию.

Усиление геополитической неопределенности

На экономических перспективах России, стран ВЕК и Центральной Азии сильно сказалось усиление геополитической неопределенности в регионе. По второй половине 2014 и начале 2015 года неоднократно происходила эскалация конфликта в Украине. Подписание соглашения «Минск-2» в феврале 2015 года позволило локализовать риски на местах на Украине, однако ситуация на востоке страны остается весьма нестабильной.

Санкции, введенные в отношении России Соединенными Штатами и ЕС, сохраняются в силе, равно как и российские контрсанкции (запрет на импорт отдельных продовольственных товаров из применяющих санкции стран). Такие санкции – в сочетании с неопределенностью относительно их возможного усиления в будущем – ограничили банкам и фирмам способность выхода на международные рынки заемного капитала, вызвали рост чистого оттока частного капитала и подорвали предпринимательскую уверенность. Сохранение режима санкций в течение продолжительного периода времени может негативно сказаться на инновациях и технической модернизации в России, а это окажет в долгосрочной перспективе отрицательное воздействие на производительность.

Геополитическая напряженность сказывается также на Турции и регионе ЮВС на фоне усиления глобальной и региональной террористической угрозы со стороны Исламского государства как в Ираке (втором по величине объема экспорта партнере Турции), так и в Сирии. Ухудшение из-за такой напряженности условий экспорта и настроений у участников рынка практически свело на нет выгоды от снижения цен на нефть для турецкой экономики. Давление на курс национальной валюты и фондовых бумаг усугубилось в результате неопределенности результатов состоявшихся в июне парламентских выборов и военных действий против курдов и Исламского государства, предпринятых в июле 2015 года. В Ливии также сохраняется сильная политическая напряженность, и от терактов пострадала индустрия туризма ряда стран региона.

Из стран ЮВС больше всех испытывают на себе последствия такой региональной и внутренней нестабильности Иордания и Тунис. В Иордании из-за конфликта в соседних Ираке и Сирии нарушился экспорт, в том числе экспортные поставки в Турцию и Ливан. Кроме того, на сегодняшний день количество сирийских беженцев составляет одну пятую от численности населения Иордании. Столь массовый приток беженцев ложится тяжелым бременем на общественные услуги, государственные финансы и рынки труда. С другой стороны, наблюдаемое в последнее время в Тунисе ухудшение обстановки в области безопасности может иметь серьезные последствия для туризма и инвестиций.

Инфляция и процентные ставки

Резкое падение цен на нефть повлекло за собой дальнейшее замедление темпов инфляции в большинстве стран региона. В ряде стран ЦЕБ и ЮВЕ в последние 12 месяцев наблюдается снижение потребительских цен (см. диаграмму М.5)2.

В России, напротив, темпы инфляции в июле 2015 года выросли примерно до 15% в годовом исчислении. Это явилось главным образом следствием повышения цен на импортную продукцию после обесценения рубля в сочетании с воздействием установленного в 2014 году запрета на импорт отдельных продовольственных товаров из стран, которые ввели санкции в отношении России. Снижение курса национальных валют также привело к существенному росту инфляции в Киргизской Республике, Таджикистане и Украине. Между тем инфляция в Турции намного превышает целевой показатель Центрального банка вот уже четвертый год подряд, поскольку снижение курса лиры подтолкнуло вверх цены на импортные товары, нейтрализовав дефляционный эффект от падения цен на нефть.

Ключевые процентные ставки были снижены во многих странах ЦЕБ, ЮВЕ и ЮВС на фоне слабого инфляционного давления и количественного смягчения в еврозоне (см. диаграмму М.6). Вместе с тем центральные банки ряда стран региона ВЕК и Центральной Азии были вынуждены повысить процентные ставки ввиду давления на их валюты и роста инфляции. Так, например, в России Центральный банк в декабре 2014 года поднял свою ключевую процентную ставку на 750 базисных пунктов – до 17 процентов. Однако к августу 2015 года такое повышение ставки было практически полностью обращено вспять. В то же время Центральный банк России направил в свою банковскую систему значительные объемы ликвидных средств.

Диаграмма M.5
ЦЕБ ЮВЕ   ВЕК   ЦА ЮВС
  • Июль 2015 г. или последние данные
  • Июль 2014 г.

ИСТОЧНИК: данные национальных органов, предоставленные компанией “CEIC Data”.

ПРИМЕЧАНИЕ. Темпы инфляции приведены в годовом исчислении на основе индексов потребительских цен. Знак * обозначает страну, в которой евро используется в качестве законного платежного средства или же в качестве «якоря» для привязки курса национальной валюты.

Диаграмма M.6
  ЦЕБ ЮВЕ   ВЕК   ЦА ЮВС
  • Сен. 2014 - янв. 2015 г.
  • Янв. 2015 г. - авг. 2015 г.
  • Общее изменение
  • Ключевая ставка в начале августа 2015 г.

ПРИМЕЧАНИЕ. данные национальных органов, предоставленные компанией “CEIC Data”.

Безработица

Уровни безработицы снижались регионах ЦЕБ и ЮВЕ, что свидетельствует об оживлении подъема (см. диаграмму М.7). В Польше, экономика которой является крупнейшей в регионе, безработица сократилась до уровня, последний раз зафиксированного в 2009 году. В свою очередь, это способствовало росту располагаемых доходов и усилению внутреннего спроса.

В других регионах уровни безработицы оставались в целом неизменными, а в охваченной кризисом Украине был отмечен рост безработицы. Безработица в регионе ЮВС по-прежнему высока, и колеблется в диапазоне от 10 до 15 процентов. В Боснии и Герцеговине, БЮР Македония, Косово и странах ЮВС наличие большого числа молодежи (т.е. людей в возрасте от 15 до 24 лет) и ограниченные перспективы найти работу у лиц, начинающих трудовую деятельность, привели к тому что, что безработица среди молодежи вносит крупный «вклад» – от 4 до 12 процентных пунктов – в общий показатель безработицы (см. диаграмму М.7). В странах ЮВС негибкие рынки труда, где главная ставка делается на уже имеющуюся рабочую силу, и несоответствие квалификации работников, порожденное устаревшими моделями образования, еще более усугубляют проблему безработицы среди молодежи.

Диаграмма M.7
ЦЕБ ЮВЕ   ВЕК   ЦА ЮВС
  • Уровень безработицы в июне 2015 г. или последние данные
  • Вклад безработицы среди молодежи в общий показатель безработицы
  • Уровень безработицы в июне 2014 года

ИСТОЧНИК: данные национальных органов, предоставленные компанией “CEIC Data”.

ПРИМЕЧАНИЕ.  «Безработица среди молодежи» означает безработицу среди людей в возрасте от 15 до 24 лет.

Потоки капитала и денежные переводы

Приток частного капитала в регион с переходной экономикой характеризовался волатильностью и в целом оставался незначительным. В 2014 году в регионах ЦЕБ и ЮВЕ чистый приток капитала составил порядка 1% от ВВП. По предварительным данным, этот приток в первой половине 2015 года сократился. Продолжался чистый отток частного капитала из России, достигнувший 154 млрд. долл. США в 2014 году и 53 млрд. долл. США в первой половине 2015 года. Во многом эти цифры отражают погашение внешней задолженности российскими банками и фирмами, поскольку внешний долг России сократился с 732 млрд. долл. США на середину 2014 года до 522 млрд. долл. США по состоянию на 1 октября 2015 года. Турция продолжает привлекать частный капитал в формах, отличных от ПИИ, для финансирования своего крупного дефицита счета текущих операций (который в 2014 году несколько сократился, составив 5,7% от ВВП).

Особенно резким оказалось сокращение объема денежных переводов из России в Центральную Азию и регион ВЕК. К началу 2015 года показатели его снижения были аналогичны наблюдавшимся в пик кризиса в 2009 году – порядка 40% в годовом исчислении в долларах США (см. диаграмму М.8). Последствия сокращения денежных переводов ощущались особенно остро в Армении, Молдове, Киргизской Республике и Таджикистане, где их объем до кризиса составлял в общей сложности 20–50% ВВП (см. также врезку 2.4).

Сокращение денежных переводов является следствием ослабления рубля в сочетании с возвращением на родину значительного числа мигрантов. Хотя данные о фактических потоках миграции весьма обрывочны, по имеющимся сведениям, в Таджикистан, Узбекистан и другие страны Центральной Азии и региона ВЕК вернулись сотни тысяч рабочих-мигрантов.

Продолжали расти денежные переводы в страны ЮВС, причем их существенная часть поступала из стран, входящих в Совет сотрудничества стран Залива, и Соединенных Штатов.

Диаграмма M.8

ИСТОЧНИК: Центральный банк России.

ПРИМЕЧАНИЕ. Основано на данных о денежных переводах в Азербайджан, Армению, Беларусь, Киргизскую Республику, Молдову, Монголию, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан и Украину.

Курсовая динамика

Сокращение притока денежных переводов и объемов экспорта усилили понижательное давление на национальные валюты стран региона ВЕК и Центральной Азии, включая Беларусь, Грузию и Молдову (см. диаграмму М.2). Ряд стран этого региона осуществил крупные интервенции на валютном рынке и/или повышение процентных ставок, с тем чтобы не допустить ослабления своих валют. Национальные валюты Азербайджана, Казахстана и Туркменистана – крупных экспортеров сырья в регионе – также обесценились ввиду снижения экспортных поступлений. Украинская гривна потеряла за период с августа 2014 по июль 2015 года почти 45% своей стоимости по отношению к доллару США, что свидетельствует о глубине экономического кризиса в этой стране.

В конце 2014 и в начале 2015 года резко упал курс рубля. Впоследствии он колебался в широком диапазоне в такт с колебаниями цен на нефть. В середине 2015 года рубль потерял порядка 40% своей стоимости по отношению к бивалютной (евродолларовой) корзине Центрального банка России по сравнению со своим курсом годом ранее. Тем временем золотовалютный резерв России, составлявший порядка 500 млрд. долл. США в начале 2014 года, сократился примерно до 350 млрд. долл. США в середине 2015 года и стабилизировался на этом уровне.

Условия кредитования и невозвратные кредиты

Рост объемов кредитования в регионах ЦЕБ и ЮВЕ оставался вялым. Как представляется, темпы сокращения материнскими банками своих операций в этих регионах в конце 2014 и начале 2015 года вновь повысились. Во многих странах такое сокращение не в полной мере компенсировалось расширением базы внутренних вкладов (см. диаграмму М.9), что в целом повлекло ужесточение условий кредитования. В то же время позитивным явлением стал постепенный сдвиг в сторону усиления роли внутренних вкладов как источника финансирования, поскольку это способствует повышению стабильности кредитования в долгосрочной перспективе3.

Эмиссия корпоративных облигаций в регионе за период после кризиса 2008-2009 годов существенно возросла, но с изначально весьма низкой базы (см. диаграмму М.10). В результате, совокупная стоимость находящихся в обращении облигаций в регионах ЦЕБ и ЮВЕ, составляющая в общей сложности 2% ВВП, – это лишь небольшая доля в суммарном объеме банковского кредитования юридических лиц. Таким образом, рост финансирования за счет выпуска облигаций не смог компенсировать отрицательный или весьма слабый рост кредитования в этих странах. Кроме того, выпуск корпоративных облигаций в начале 2015 года прекратился, отражая общую картину слабого притока капитала на формирующиеся рынки.

Рост кредитования по-прежнему сдерживается высокой долей невозвратных кредитов. Так, из диаграммы М.11 следует, что реальный рост банковского кредитования в странах с традиционно высокими долями невозвратных кредитов в среднем был существенно ниже. Представленный в главе 1 настоящего доклада анализ показывает, что такая корреляция сохраняется в течение продолжительных периодов времени и в бóльших выборках стран. Невозвратные кредиты снижают степень готовности банков выдавать кредиты юридическим лицам и домохозяйствам. С другой стороны, недостаток роста кредитования ограничивает возможности компаний в части рефинансирования своего долга или получения промежуточного финансирования в случае временных затруднений с ликвидностью, что усугубляет проблему невозвратных кредитов в той или иной стране.

В результате решительных действий регуляторов доля невозвратных кредитов в последнее время существенно сократилась в Казахстане (на фоне весьма высоких ее значений в период 2008–2014 годов) и Румынии. Напротив, в Украине по мере углубления рецессии доля невозвратных кредитов стремительно росла, приблизившись к 30-процентной отметке. По имеющимся оценкам, доли невозвратных кредитов намного превышают 40% на Кипре и в Греции и приближаются к 20% в некоторых других странах ЮВЕ, причем этот показатель выше в случае кредитов, выданных юридическим лицам. Показатель невозвратных кредитов вырос и в Тунисе, где такие кредиты составляют 16% от общего объема кредитования, которое сосредоточено в руках государственных банков. Кроме того, задержки с принятием законов о рекапитализации и реструктуризации государственных банков, равно как и о создании управляющих компаний для работы с проблемными активами ограничивают приток свежих кредитов в сферу бизнеса и сдерживают рост.

Диаграмма M.9
ЦЕБ ЮВЕ   ВЕК   ЦА
  • Внешнее финансирование
  • Внутренние вклады
  • Баланс

ИСТОЧНИК: Банк международных расчетов, данные национальных органов, предоставленные компанией “CEIC Data”, «Перспективы развития мировой экономики» МВФ и расчеты авторов.

Диаграмма M.10
  • Объем корпоративных облигаций (левая ось)
  • Объем корпоративных кредитов (левая ось)
  • Процентное изменение объема корпоративных облигаций (правая ось)

ИСТОЧНИК: данные национальных органов, предоставленные компанией “CEIC Data”, «Перспективы развития мировой экономики» МВФ, агентство «Блумберг» и расчеты авторов.

ПРИМЕЧАНИЕ. Данные представляют собой средневзвешенные по ВВП значения по регионам ЦЕБ и ЮВЕ.

Диаграмма M.11

ИСТОЧНИК: данные национальных органов, предоставленные компанией “CEIC Data” и расчеты авторов.

ПРИМЕЧАНИЕ. Определения понятия “невозвратные кредиты” в разных странах могут различаться.

Перспективы и риски

Ожидается, что годовые темпы роста в регионе с переходной экономикой снизятся с 1,9% в 2014 году до 0,2% в 2015 году, а затем немного ускорятся – до 1,6% – в 2016 году. Во многом, такое замедление экономического роста отражает воздействие снижения цены на нефть на страны – экспортеры сырьевых товаров (на долю которых приходится значительная часть ВВП региона – порядка 40% – по сравнению со средними значениями порядка 20% в странах мира с формирующимся рынком и примерно 10% во всех станах мира) и страны, имеющие тесные экономические связи с Россией. Вместе с тем, за средними показателями скрываются существенные страновые различия.

Такие процессы, как количественное смягчение в еврозоне, ослабление евро и снижение цен на нефть, идут в настоящее время на пользу экономик регионов ЦЕБ и ЮВЕ. Как ожидается, средние темпы роста в регионе ЦЕБ составят в 2015 и 2016 годах около 3%, что будет способствовать дальнейшему сближению уровней дохода входящих в него стран и экономик ЕС-15. Ожидается, что рост в большей части региона ЮВЕ в 2015 году ускорится, а в 2016 году его темпы возрастут еще больше. Однако при этом прогнозы по Греции остаются весьма неопределенными, поскольку они во многом зависят от приверженности этой страны курсу реформ, согласованных в рамках новой программы выхода из кризиса, и реакции экономики на эти реформы.

Ожидается, что объем производства в России сократится в реальном выражении как в 2015, так и в 2016 году по мере снижения доходов, потребления и инвестиций на фоне существенного падения цен на нефть, которое усугубляет структурные проблемы и последствия экономических санкций. Общий прогноз по региону ВЕК и Центральной Азии ухудшился ввиду негативных побочных последствий спада в России, а обесценение национальных валют в регионе увеличивает риски несоответствия валют в балансах частного и государственного секторов. Между тем, украинская экономика предположительно возобновит свой рост в 2016 году после глубокого спада в 2015 году.

Годовые темпы роста в Турции, как ожидается, будут сохраняться на уровне порядка 3% как в 2015, так и в 2016 году, что существенно ниже долгосрочного потенциала страны, поскольку положительное влияние падения цен на нефть нейтрализуется такими факторами, как снижение внешнего спроса, рост политической неопределенности в стране после неоднозначных результатов прошедших в июне парламентских выборов и ограниченные возможности в плане снижения процентной ставки ввиду сильной зависимости Турции от притока капитала. Между тем, такие факторы, как снижение цен на нефть, улучшение перспектив на основных экспортных рынках и принятие ряда мер по реформированию экономики, будут и далее стимулировать рост в регионе ЮВС, который в 2015 году, согласно прогнозам, еще больше ускорится.

Перспективы роста характеризуются высокой степенью неопределенности. Геополитические риски в связи с ситуацией на Украине по-прежнему высоки, а эскалация конфликта будет иметь негативные побочные последствия для всего региона. Конфликт в Сирии и угроза со стороны Исламского государства и других групп также являются существенными источниками опасности для региона – в особенности для экономик региона ЮВС и Турции – ввиду их воздействия на торговлю, инвестиции, туризм и потоки миграции. Кроме того, если кредитно-денежная политика Соединенных Штатов ужесточится в большей мере, чем ожидается, то в результате этого может резко возрасти стоимость внешнего финансирования и произойти значительный отток капитала из стран с формирующимся рынком, включая регион с переходной экономикой. Согласно прогнозам Института международных финансов, чистый приток капитала на формирующиеся рынки в 2015 году окажется на самом низком уровне за последние два десятилетия.

Затяжная неопределенность ситуации в Греции представляет собой еще один источник повышенной опасности, а ухудшение экономических перспектив еврозоны может повлечь за собой увеличение объемов вывода средств европейскими материнскими банками, работающими в регионе, и еще большее сокращение кредитования, что будет ограничивать рост инвестиций и потребления. Кроме того, возможное дальнейшее снижение цен на нефть увеличит давление на российскую экономику с негативными побочными эффектами для экономик Центральной Азии и региона ВЕК.

Библиография

K. Forbes and F. Warnock (2012)
“Capital flow waves: Surges, stops, flight, and retrenchment”, Journal of International Economics, Vol. 88, pp. 235-51.

P. Iossifov and J. Podpiera (2014)
“Are non-euro area EU countries importing low inflation from the euro area?”, IMF Working Paper No. 14/191.

K. Rai and H. Kamil (2010)
“The Global Credit Crunch and Foreign Banks’ Lending to Emerging Markets: Why Did Latin America Fare Better?”, IMF Working Paper No. 10/102.

H. Rey (2013)
“Dilemma not trilemma: the global financial cycle and monetary policy independence”, Proceedings of the Economic Policy Symposium – Jackson Hole, pp. 1-2.